Оборонительные бои на южном фасе. Курская дуга Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова

Участники: Центральный фронт, Воронежский фронт, Степной фронт (не весь)
Безвозвратные - 70 330
Санитарные - 107 517
Операция «Кутузов»: Участники: Западный фронт (левое крыло), Брянский фронт, Центральный фронт
Безвозвратные - 112 529
Санитарные - 317 361
Операция «Румянцев»: Участники: Воронежский фронт, Степной фронт
Безвозвратные - 71 611
Санитарные - 183 955
Общие в битве за Курский выступ:
Безвозвратные - 189 652
Санитарные - 406 743
В Курской битве в целом
~ 254 470 убитых, пленных, пропавших без вести
608 833 раненых, заболевших
153 тыс. единиц стрелкового оружия
6064 танков и САУ
5245 орудий и миномётов
1626 боевых самолётов

1000 танков по немецким данным, 1500 - по советским
менее 1696 самолётов

Советское командование приняло решение провести оборонительное сражение, измотать войска неприятеля и нанести им поражение, нанеся в критический момент контрудары по наступающим. С этой целью на обоих фасах курского выступа была создана глубоко эшелонированная оборона. В общей сложности было создано 8 оборонительных рубежей. Средняя плотность минирования на направлении ожидаемых ударов противника составляла 1500 противотанковых и 1700 противопехотных мин на каждый километр фронта.

В оценке сил сторон в источниках наблюдаются сильные расхождения, связанные с различным определением масштаба битвы разными историками, а также различием способов учёта и классификации военной техники. При оценке сил Красной Армии основное расхождение связано с включением или исключением из подсчётов резерва - Степного фронта (около 500 тысяч личного состава и 1500 танков). Следующая таблица содержит некоторые оценки:

Роль разведки

Однако следует отметить что ещё 8 апреля 1943 г. Г. К. Жуков опираясь на данные разведывательных органов фронтов курского направления весьма точно предсказал силу и направление немецких ударов по Курской дуге:

…я считаю, что главные наступательные операции противник развернёт против этих трех фронтов, с тем чтобы, разгромив наши войска на этом направлении, получить свободу маневра для обхода Москвы по кратчайшему направлению.
2. Видимо, на первом этапе противник, собрав максимум своих сил, в том числе до 13-15 танковых дивизий, при поддержке большого количества авиации нанесёт удар своей орловско-кромской группировкой в обход Курска с северо-востока и белгородско-харьковской группировкой в обход Курска с юго-востока.

Таким образом, хотя точный текст «Цитадели» лёг на стол Сталина за три дня до того как её подписал Гитлер, однако ещё за четыре дня до того немецкий план стал очевиден высшему советскому военному командованию.

Курская оборонительная операция

Германское наступление началось утром 5 июля 1943 года . Поскольку советскому командованию было точно известно время начала операции, в 3 часа ночи (немецкая армия воевала по Берлинскому времени - в переводе на московское 5 часов утра), за 30-40 минут до его начала была проведена артиллерийская и авиационная контрподготовка.

Перед началом наземной операции, в 6 часов утра по нашему времени, немцы также нанесли по советским оборонительным рубежам бомбовый и артиллерийский удар. Перешедшие в наступление танки сразу столкнулись с серьезным сопротивлением. Главный удар на северном фасе был нанесен в направлении Ольховатки . Не достигнув успеха, немцы перенесли удар в направлении Понырей , но и здесь не смогли прорвать советскую оборону. Вермахт смог продвинуться лишь на 10-12 км, после чего уже с 10 июля потеряв до двух третей танков, 9-я немецкая армия перешла к обороне. На южном фасе главные удары немцев были направлены в районы Корочи и Обояни .

5 июля 1943 г. День первый. Оборона Черкасского.

Для выполнения поставленной задачи частям 48 тк в первый день наступления (день «Х») требовалось взломать оборону 6 гв. А (генерал-лейтенант И. М. Чистяков) на участке стыка 71 гв.сд (полковник И. П. Сиваков) и 67 гв.сд (полковник А. И. Баксов), захватить крупное село Черкасское и осуществить прорыв бронетанковыми частями в направлении села Яковлево. Планом наступления 48 тк определялось, что село Черкасское должно было быть захвачено к 10:00 5 июля . А уже 6 июля части 48 тк. должны были достичь города Обоянь .

Однако в результате действий советских частей и соединений, проявленными ими мужеству и стойкости, а также заблаговременно проведённой ими подготовке оборонительных рубежей, на данном направлении планы вермахта были «существенно скорректированы» - 48 тк не дошёл до Обояни вовсе.

Факторами, определившими непозволительно медленный темп продвижения 48 тк в первый день наступления стали хорошая инженерная подготовка местности советскими частями (начиная от противотанковых рвов практически на всём протяжении обороны и заканчивая радиоуправляемыми минными полями), огонь дивизионной артиллерии, гвардейских миномётов и действия штурмовой авиации по скопившимся перед инженерными заграждениями танкам противника, грамотное расположение противотанковых опорных пунктов (№ 6 южнее Коровина в полосе 71 гв.сд, № 7 юго-западнее Черкасского и № 8 юго-восточнее Черкасского в полосе 67 гв.сд), быстрое перестроение боевых порядков батальонов 196 гв.сп (полковник В. И. Бажанов) на направлении главного удара противника южнее Черкасского, своевременный маневр дивизионным (245 отп, 1440 сап) и армейским (493 иптап, а также 27 оиптабр полковника Н. Д. Чеволы) противотанковым резервом, относительно удачные контратаки во фланг вклинившимся частям 3 тд и 11 тд с привлечением сил 245 отп (подполковник М. К. Акопов, 39 танков ) и 1440 сап (подполковник Шапшинский, 8 СУ-76 и 12 СУ-122), а также не до конца подавленное сопротивление остатков боевого охранения в южной части села Бутово (3 бат. 199 гв.сп, капитан В. Л. Вахидов) и в районе рабочих бараков юго-западнее с. Коровино, которые являлись исходными позициями для наступления 48 тк (захват данных исходных позиций планировалось произвести специально выделенными силами 11 тд и 332 пд до конца дня 4 июля , то есть в день «Х-1», однако сопротивление боевого охранения так и не было полностью подавлено к рассвету 5 июля). Все вышеперечисленные факторы повлияли как на скорость сосредоточения частей на исходных позициях перед основной атакой, так и на их продвижение в ходе самого наступления.

Пулемётный расчёт ведёт огонь по наступающим немецким частям

Также на темпе наступления корпуса сказались недоработки немецкого командования при планировании операции и плохо отработанное взаимодействие танковых и пехотных частей. В частности дивизия «Великая Германия» (В. Хейерляйн, 129 танков (из них 15 танков Pz.VI), 73 САУ) и приданная ей 10 тбр (К. Декер, 192 боевых и 8 командирских танков Pz.V) в сложившихся условиях боя оказались неповоротливыми и несбалансированными соединениями. В результате всю первую половину дня основная масса танков была скучена в узких «коридорах» перед инженерными заграждениями (особенно большие затруднения вызвало преодоление заболоченного противотанкового рва южнее Черкасского), попала под комбинированный удар советской авиации (2-я ВА) и артиллерии - из ПТОП № 6 и № 7, 138 гв.ап (подполковник М. И. Кирдянов) и двух полков 33 отпабр (полковник Штейн), понесла потери (особенно в офицерском составе), и не смогла развернуться в соответствии с графиком наступления на танкодоступной местности на рубеже Коровино - Черкасское для дальнейшего удара в направлении северных окраин Черкасского. При этом, преодолевшим противотанковые заграждения пехотным частям в первой половине дня приходилось полагаться в основном на собственные огневые средства. Так, например, находившаяся на острие удара дивизии «ВГ» боевая группа 3-го батальона фузилёрского полка в момент первой атаки оказалась вообще без танковой поддержки и понесла чувствительные потери. Обладая огромными бронетанковыми силами, дивизия «ВГ» долгое время фактически не могла ввести их в бой.

Результатом образовавшихся заторов на маршрутах выдвижения также явилось несвоевременно проведенное сосредоточение артиллерийских частей 48 танкового корпуса на огневых позициях, что сказалось на результатах артподготовки перед началом атаки.

Необходимо отметить, что командир 48 тк стал заложником ряда ошибочных решений вышестоящего начальства. Особенно негативно сказалось отсутствие у Кнобельсдорфа оперативного резерва - все дивизии корпуса были введены в бой практически одновременно утром 5 июля г., после чего надолго были втянуты в активные боевые действия.

Развитию наступления 48 тк днём 5 июля в наибольшей степени способствовали: активные действия сапёрно-штурмовых подразделений, поддержка авиации (более 830 самолёто-вылетов) и подавляющее количественное превосходство в бронетехнике. Также необходимо отметить инициативные действия частей 11 тд (И. Микл) и 911 отд. дивизиона штурмовых орудий (преодоление полосы инженерных заграждений и выход к восточным окраинам Черкасского механизированной группой пехоты и сапёров при поддержке штурмовых орудий).

Важным фактором успеха немецких танковых частей явился произошедший к лету г. качественный скачок в боевых характеристиках немецкой бронетехники. Уже в ходе первого дня оборонительной операции на Курской дуге проявилась недостаточная мощность противотанковых средств, находящихся на вооружении советский частей, при борьбе как с новыми немецкими танками Pz.V и Pz.VI , так и с модернизированными танками более старых марок (около половины советских иптап были вооружены 45-мм орудиями, мощность 76-мм советских полевых и американских танковых орудий позволяла эффективно уничтожать современные или модернизированные танки противника на дистанциях вдвое-втрое меньших эффективной дальности огня последних, тяжёлые танковые и самоходные части на тот момент практически отсутствовали не только в общевойсковой 6 гв. А, но и в занимавшей позади неё второй рубеж обороны 1 танковой армии М. Е. Катукова).

Только после преодоления во второй половине дня основной массой танков противотанковых заграждений южнее Черкасского, отразив ряд контратак советских частей, подразделения дивизии «ВГ» и 11 тд смогли зацепиться за юго-восточные и юго-западные окраины села, после чего бои перешли в фазу уличных. Около 21:00 комдив А. И. Баксов отдал распоряжение о выводе частей 196 гв.сп на новые позиции на север и северо-восток от Черкасского, а также к центру села. При отходе частями 196 гв.сп производилась установка минных полей. Около 21:20 боевая группа гренадёров дивизии «ВГ» при поддержке «Пантер» 10 тбр ворвалась в хутор Ярки (севернее Черкасского). Чуть позже 3 тд вермахта удалось захватить хутор Красный Починок (севернее Коровино). Таким образом, результатом дня для 48 тк вермахта стало вклинивание в первую полосу обороны 6 гв. А на 6 км, что фактически можно признать неудачей, особенно на фоне результатов достигнутых к вечеру 5 июля войсками 2 танкового корпуса СС (действовавшего восточнее параллельно 48 тк), менее насыщенного бронетанковой техникой, который сумел прорвать первый рубеж обороны 6 гв. А.

Организованное сопротивление в селе Черкасское было подавлено около полуночи 5 июля . Однако, установить полный контроль над селом немецкие части смогли только к утру 6 июля , то есть когда по плану наступления корпус уже должен был подходить к Обояни .

Таким образом, 71 гв.сд и 67 гв.сд, не обладая крупными танковыми соединениями (в их распоряжении были только 39 американских танков различных модификаций и 20 САУ из состава 245 отп и 1440 сап) около суток удерживали в районе сел Коровино и Черкасское пять дивизий противника (из них три - танковые). В сражении 5 июля г. в районе Черкасского особенно отличились бойцы и командиры 196 и 199 гв. стрелковых полков 67 гв. дивизии. Грамотные и поистине героические действия бойцов и командиров 71 гв.сд и 67 гв.сд, позволили командованию 6 гв. А своевременно подтянуть армейские резервы к месту вклинивания частей 48 тк на стыке 71 гв.сд и 67 гв.сд и не допустить на данном участке общего развала обороны советских войск в последующие дни оборонительной операции.

В результате вышеописанных боевых действий село Черкасское фактически перестало существовать (по послевоенным свидетельствам очевидцев: «представляло собой лунный пейзаж»).

Героическая оборона села Черкасское 5 июля г. - один из наиболее удачных для советских войск моментов Курской битвы - к сожалению, является одним из незаслуженно забытых эпизодов Великой Отечественной войны .

6 июля 1943 г. День второй. Первые контрудары.

К концу первого дня наступления 4 ТА вклинилась в оборону 6 гв. А на глубину 5-6 км на участке наступления 48 тк (в районе с. Черкасское) и на 12-13 км на участке 2 тк СС (в районе Быковка - Козьмо-Демьяновка). При этом дивизии 2 танкового корпуса СС (обергруппенфюрер П. Хауссер) сумели прорвать на всю глубину первый рубеж обороны советский войск, оттеснив части 52 гв.сд (полковник И. М. Некрасов), и подошли на фронте 5-6 км непосредственно ко второму рубежу обороны, занимаемому 51 гв.сд (генерал-майор Н. Т. Таварткеладзе), вступив в бой с её передовыми частями.

Однако, правый сосед 2 танкового корпуса СС - АГ «Кемпф» (В. Кемпф) - 5 июля не выполнила задачу дня, столкнувшись с упорным сопротивлением частей 7 гв. А, обнажив тем самым правый фланг продвинувшейся вперёд 4 танковой армии . В результате Хауссер был вынужден с 6 по 8 июля использовать треть сил своего корпуса, а именно мд «Мёртвая голова» , для прикрытия своего правого фланга против 375 сд (полковник П. Д. Говоруненко), подразделения которой блестяще проявили себя в боях 5 июля .

Тем не менее успех достигнутый дивизиями «Лейбштандарт» и в особенности «Дас Райх» заставил командование Воронежского фронта в условиях не полной ясности обстановки предпринимать скоропалительные ответные меры по затыканию прорыва, образовавшегося во втором рубеже обороны фронта. После доклада командующего 6 гв. А Чистякова о положении дел на левом фланге армии, Ватутин своим приказом передаёт 5 гв. Сталинградский тк (генерал-майор А. Г. Кравченко, 213 танков, из них 106 - Т-34 и 21 - Mk.IV «Черчилль») и 2 гв. Тацинский танковый корпус (полковник А. С. Бурдейный, 166 боеспособных танков, из них 90 - Т-34 и 17 - Mk.IV «Черчилль») в подчинение командующего 6 гв. А и одобряет его предложение о нанесении контрударов по прорвавшимся через позиции 51 гв.сд танкам немцев силами 5 гв. Стк и под основание всего наступающего клина 2 тк СС силами 2 гв. Ттк (прямо сквозь боевые порядки 375 сд). В частности днём 6 июля И. М. Чистяков ставит командиру 5 гв. Стк генерал-майору А. Г. Кравченко задачу на вывод из занимаемого им оборонительного района (в котором корпус уже был готов встретить противника, используя тактику засад и противотанковых опорных пунктов) основной части корпуса (две из трёх бригад и тяжёлый танковый полк прорыва), и нанесение этими силами контрудара во фланг мд «Лейбштандарт» . Получив приказ, командир и штаб 5 гв. Стк, уже зная о захвате с. Лучки танками дивизии «Дас Райх» , и правильнее оценивая обстановку, пытались оспорить выполнение данного приказа. Однако, под угрозой арестов и расстрела были вынуждены приступить к его выполнению. Атака бригад корпуса была начата в 15:10.

Достаточными собственными артиллерийскими средствами 5 гв. Стк не располагал, а времени на увязывание действий корпуса с соседями или авиацией приказ не оставлял. Поэтому атака танковых бригад производилась без артиллерийской подготовки, без поддержки авиацией, на ровной местности и с практически открытыми флангами. Удар пришелся прямо в лоб мд «Дас Райх» , которая перегруппировалась, выставив танки в качестве противотанкового заслона и, вызвав авиацию, нанесла значительное огневое поражение бригадам Сталинградского корпуса, вынудив их остановить атаку и перейти к обороне. После этого подтянув артиллерию ПТО и организовав фланговые манёвры, части мд «Дас Райх» между 17 и 19 часами сумели выйти на коммуникации оборонявшихся танковых бригад в районе хутора Калинин, который обороняли 1696 зенап (майор Савченко) и отошедшие из села Лучки 464 гв.арт.дивизион и 460 гв. миномётный батальон 6 гв.мсбр. К 19:00 частям мд «Дас Райх» фактически удалось окружить большую часть 5 гв. Стк между с. Лучки и хутором Калинин, после чего, развивая успех, командование немецкой дивизией частью сил, действуя в направлении ст. Прохоровка, попыталось захватить разъезд Беленихино. Однако, благодаря инициативным действиям командира и комбатов оставшейся вне кольца окружения 20 тбр (подполковник П. Ф. Охрименко) 5 гв. Стк, сумевшим быстро создать из различных оказавшихся под рукой частей корпуса жесткую оборону вокруг Беленихино, наступление мд «Дас Райх» удалось остановить, и даже заставить немецкие части вернуться обратно в х. Калинин. Находясь без связи со штабом корпуса, в ночь на 7 июля окружённые части 5 гв. Стк организовали прорыв, в результате которого часть сил сумела вырваться из окружения и соединилась с частями 20 тбр. В течение 6 июля г. частями 5 гв. Стк по боевым причинам было безвозвратно потеряно 119 танков, ещё 9 танков были потеряны по техническим или не выясненным причинам, а 19 отправлены в ремонт. Столь значительных потерь за один день не имел ни один танковый корпус в течении всей оборонительной операции на Курской дуге (потери 5 гв. Стк 6 июля превысили даже потери 29 тк в ходе атаки 12 июля у свх. Октябрьский).

После окружения 5 гв. Стк, продолжая развитие успеха в северном направлении, другой отряд танкового полка мд «Дас Райх» , используя неразбериху при отходе советских частей, сумел выйти к третьему (тыловому) рубежу армейской обороны, занимаемому частями 69А (генерал-лейтенант В. Д. Крюченкин), возле хутора Тетеревино, и на непродолжительное время вклинился в оборону 285 сп 183 сд, однако из-за явной недостаточности сил, потеряв несколько танков, был вынужден отступить. Выход немецких танков к третьему рубежу обороны Воронежского фронта уже на второй день наступления, был расценен советским командованием как чрезвычайное происшествие.

Сражение под Прохоровкой

Звонница в память о погибших на Прохоровском поле

Итоги оборонительной фазы сражения

Центральный фронт, задействованный в сражении на севере дуги, за 5-11 июля 1943 г. понёс потери в 33 897 человек, из них 15 336 - безвозвратные , его противник - 9-я армия Моделя - потеряла за тот же период 20 720 человек , что даёт соотношение потерь в 1,64:1. Воронежский и Степной фронты, участвовавшие в сражении на южном фасе дуги, потеряли за 5-23 июля 1943 г., по современным официальным оценкам (2002 г. ), 143 950 человек, из них 54 996 - безвозвратно . В том числе только Воронежский фронт - 73 892 общих потерь. Впрочем, иначе думали начальник штаба Воронежского фронта генерал-лейтенат Иванов и начальник оперативного отдела штаба фронта генерал-майор Тетешкин: потери своего фронта они полагали в 100 932 человека, из них 46 500 - безвозвратными . Если, вопреки советским документам периода войны, считать официальные числа верными, то с учётом немецких потерь на южном фасе в 29 102 человек , соотношение потерь советской и немецкой сторон составляет здесь 4,95:1.

За период с 5 по 12 июля 1943 года Центральным фронтом было израсходовано 1079 вагонов боеприпасов, а Воронежским - 417 вагонов, почти в два с половиной раза меньше .

Причина того, что потери Воронежского фронта столь резко превзошли потери Центрального - в меньшем массировании сил и средств на направлении немецкого удара, позволившем немцам фактически добиться оперативного прорыва на южном фасе Курской дуги. Хотя прорыв и удалось закрыть силами Степного фронта, однако он позволил наступавшим добиться благоприятных тактических условий для своих войск. Следует отметить, что лишь отсутствие однородных самостоятельных танковых соединений не дало немецкому командованию возможность сконцентрировать свои бронетанковые силы на направлении прорыва и развить его в глубину.

На южном фасе контрнаступление силами Воронежского и Степного фронтов началось 3 августа . 5 августа примерно в 18-00 был освобождён Белгород , 7 августа - Богодухов . Развивая наступление, советские войска 11 августа перерезали железную дорогу Харьков -Полтава , 23 августа овладели Харьковом. Контрудары немцев успеха не имели.

После окончания сражения на Курской дуге германское командование утратило возможность проводить стратегические наступательные операции. Локальные массированные наступления, такие как «Вахта на Рейне » () или операция на Балатоне () также успеха не имели.

Что такое война? Определений много, но тем, кто не видел, сложно это понять. Особенно молодежи. Вспомните фильм «Мы из будущего!» Взрослые парни цинично рассуждают о Великой Отечественной войне и жаждут кровавый гонорар за находки военных времен. В итоге «черные копатели» столкнулись с мистикой и невероятным образом оказались в прошлом, где с лихвой хлебнули военного ада. На самом деле так не бывает, но почувствовать военную реальность может каждый из нас. К примеру, выкопайте яму глубиной в полтора-два метра и попробуйте ночью в дождь или в мороз просто там постоять. Добавим фантазии: свист от снарядов, кругом осыпается земля, прямо на вас движутся танки. Бежать некуда, спрятаться тоже. Да и за кем прятаться, если все вокруг такие же, как вы…

Об этом и не только мы узнали, отправившись дорогами фронтовых корреспондентов по местам сражений Курской битвы. И первая наша остановка – поселок Поныри. Точнее, мемориал «Героям Северного фаса Курской дуги» в его центре, возведенный в 2013-м году. Главный редактор местной газеты «Знамя Победы» В. А. Данилова встретила нас по окончании митинга, посвященного Дню памяти и скорби. По ее словам и рассказам очевидцев, в этом месте летом 43-го года была вырыта огромная траншея, в которой, по разным данным, были захоронены от 800 до 2000 советских солдат и офицеров. В новое время добавились памятные знаки погибшим в боях на Северном фасе Курской дуги ингушам, осетинам, армянам, которые установили их земляки. Большой дугой обрамляет площадь мемориал с портретами тридцати трех Героев Советского Союза, получивших это звание в боях на Северном фасе Курской дуги.

Площадь меняла свой облик несколько раз. Последний раз реконструкцию памятника на братской могиле советских воинов и самой площади проводили в 1993 году к 50-летнему юбилею Победы в Курской битве. О необходимости строительства в Понырях мемориального комплекса, который достойно бы увековечил память воинов, героически сражавшихся на Северном фасе Курской дуги, говорили и писали ветераны – участники боев, краеведы, общественники, жители района. Ведь именно здесь, на этой земле, как писал поэт и военкор Е. Долматовский, «был сбит удар с Орла на Курск ударом с Курска на Орел».

В 2013 году, к 70-летию Победы в битве на Курской дуге в Понырях возвели этот самый мемориал, а через два года, к 70-летнему юбилею Великой Победы, построена его вторая очередь – монумент «Тепловские высоты». Это, как отмечал губернатор Курской области А. Н. Михайлов, стало восстановлением исторической справедливости: «Я с огромным уважением отношусь к Южному фасу Курской дуги, но Северный был незаслуженно забыт. Эту несправедливость мы устранили, и ветераны меня в этом поддержали».

Железнодорожная станция «Поныри» в ста метрах от площади – еще один символ Победы – украшена барельефами и мемориальными досками. Один из ее залов – это музей с портретами полководцев и репродукциями картин, относящих нас в далекий 1943-й год.

По словам Виктории Александровны, в прошлом сотрудницы Поныровского историко-мемориального музея Курской битвы, территория вокзала была ареной жесточайшего сражения. Кровопролитные бои разворачивались за школу и водонапорную башню. Последняя вообще была стерта с лица земли. Как это было, рассказали потом фронтовики. Немецкие снайперы «работали» по защитникам поселка с водонапорной башни. Наши – отвечали. Противник решил применить и психологическую атаку. Из громкоговорителя понеслось обращение к советским солдатам на русском языке: мол, не разрушайте вокзал и башню, вам все это придется долго восстанавливать. По легенде, рассказывает Виктория Александровна, наши ответили на это сначала русским матерным, а потом огневым языком – развернули все орудия и снесли башню до фундамента вместе с немцами…

Бои в этих местах развернулись 6-7 июля. Вдоль железной дороги пошли немецкие танки. По словам сотрудника музея Олега Будникова, до 250 машин! Наши, как могли, сдерживали атаку. Во второй половине дня 7 июля завязались уличные бои. Железнодорожную школу защищала рота лейтенанта Рябова. Когда роту оттеснили в здание, Рябов, не имевший на тот момент связи с командованием, решил занять круговую оборону. Он еще не знал, что в школе ему и его бойцам придется защищаться два дня. Без поставки боеприпасов и эвакуации раненых и погибших... Когда закончились патроны и немцы полезли на первый этаж, командир и оставшиеся в живых бойцы спустились в подвал, а Рябов выпустил сигнальную ракету, чтобы вызвать огонь на себя. По зданию ударила наша артиллерия. После этого адского обстрела из школьного подвала вышли шестеро бойцов, включая командира. Противник был уничтожен. За этот подвиг Рябов был награжден орденом. Однако гримаса судьбы: выйдя живым из такого тяжелого боя, лейтенант погиб спустя несколько месяцев при освобождении Брянской области, где и похоронен…

Смотровая площадка на Тепловских высотах – наша следующая остановка – построена на федеральные средства на высоте 274 метра над уровнем моря. Говорят, что в хорошую ночную погоду с нее видны огни Курска и именно здесь становится понятно, почему немцы так стремились ее покорить, наступая с симферопольской трассы...

Обращаем внимание на необычную для наших мест кедровую аллею. Оказывается, еще три года назад сюда, в Поныровский район, в поисках места гибели своего дяди приезжал сотрудник Томского лесничества Сергей Николаевич Куц. Его дядя Михаил покоится на мемориале у села Ольховатка. А в их семье была традиция: когда кто-то надолго уезжал, сажал деревце. Отправляясь на фронт из Алма-Аты, дядя посадил вишенку. Два года войны она цвела, а в 1943-м – засохла. Так в семье поняли, что с дядей что-то случилось, а спустя какое-то время была получена похоронка… В память о своем дяде Сергей Николаевич и участники школьных лесничеств г. Томска посадили 800 саженцев сибирского кедра. Деревца прижились, а в этом году томичи посадили еще 500 кедров. Теперь это живая память о том, что на Тепловских высотах сражалась140-я Сибирская стрелковая дивизия. В большинстве своем ее бойцы были жителями Дальнего Востока и Сибири.

Мемориал федерального значения на одной из Тепловских высот называется «Памятник воинам-артиллеристам». Он возведен в ноябре 1943 года. На большом постаменте установлено подлинное орудие из батареи Г. И. Игишева «ЗИС-2242».

– Долгое время считалось, что вся батарея погибла, – продолжает свой рассказ Виктория Александровна. – Но потом сотрудники музея выяснили, что жив наводчик этого орудия Андрей Владимирович Пузиков. Он жил в Туле, приезжал сюда в последний раз в конце 90-х годов. Свою пушку, когда увидел, узнал и сказал тогда: «Лахфет тот же, а вот колясо заменили…» Простой деревенский мужичок, он так рассказал о своем последнем здесь бое: прицел был разбит, у орудия он остался один, все погибли. Андрей Владимирович знал, откуда шли немецкие танки, целился через ствол и стрелял. В какой-то момент боя боец потерял сознание, а позже его, тяжело раненого, нашли и отправили в госпиталь…

Выжженная земля

Утром 5 июля 1943 года в полосе наступления противника располагались сразу три советские общевойсковые армии. На левом фланге – 48-я армия под командованием генерала-лейтенанта Романенко и 13-я армия генерал-лейтенанта Пухова, на правом – 70-я армия под командованием генерал-лейтенанта Галанина. Всего на начало боев в составе этих армий было порядка 270 тысяч солдат и офицеров. Им противостояла 9-я полевая армия Вальтера Моделя общей численностью свыше 330 тысяч солдат и офицеров.
В полосе 13-й армии 5 июля были взяты «контрольные» пленные, которые показали, что на рассвете 5 июля немцы планируют нанести мощный удар в направлении Курска. Чтобы сорвать это замысел, в полосе 13-й армии была проведена контрартподготовка. Всего в ней участвовали порядка 1000 стволов орудий и минометов. Она продлилась около получаса, было израсходовано примерно от четверти до половины имевшегося боекомплекта. Для сравнения – это 300 (!) вагонов, доверху нагруженных снарядами и минами.
После советской артподготовки немцы предприняли свою. По переднему краю советской обороны сработали 3,5 тысячи орудий. Затем последовал главный удар противника в направлении Ольховатки. За один день боя немцы ввели в сражение более 10 пехотных и танковых дивизий, а также большое количество частей усиления. В первый день сражения немцы вклинились в советскую оборону на 6 км. Тогда командующие 13-й и 70-й армиями ввели в бой резервы, укрепив фронт с обеих сторон и не дав ему дальше «рассыпаться». Здесь и завязались кровопролитные бои.
Обе стороны бросали резервы, рассчитывая быстро переломить ситуацию. Этот расчет не оправдался ни с одной из сторон, что привело к огромным потерям. Первый день сражения оценивается как самый кровавый на Северном фасе Курской дуги.

Один из объектов туристического маршрута «Огненный рубеж», открытый в 1989 году – местечко под названием Курган. Здесь находится памятный знак военному корреспонденту Константину Симонову. Он установлен на месте бывшего командного пункта командира 75-й гвардейской стрелковой дивизии Горишного. Отсюда Симонов писал свои бессмертные репортажи о боях на Северном фасе Курской дуги, вошедшие в книгу «Разные дни войны». Памятный знак появился здесь 18 лет назад по инициативе и при участии добровольцев из Железногорска – членов детского телевидения «Зеркальце» и их руководителя Маргариты Гавриловны Василенко.

Почему Курская дуга?

Поныровский район, как и вся Курская область, был оккупирован немцами в октябре-ноябре 1941 года. После победоносной Сталинградской битвы советские войска, до этого оборонявшиеся, перешли в наступление. Оно продолжалось почти пять месяцев и остановилось после крупномасштабного контрудара противника в районе Харькова.
– Естественно, тылы отстали, войска с обеих сторон понесли большие потери, – рассказывает нам в Поныровском музее Курской битвы Олег Будников. – Люди устали, согласитесь, весьма непросто пешком прошагать тысячу километров зимой, да еще без пунктов обогрева и регулярного горячего питания…
И вот впервые с начала войны, с марта по июль 1943-го, на этой линии фронта под Курском образовалась длительная передышка. Ни одна из сторон не была готова к новому большому сражению. Эта пауза вошла в историю как 100 дней тишины. Фронт стоял по линии (если посмотреть на карту – в виде дуги) практически без изменений до начала летней кампании 43-го года. Здесь три выступа: «Орловский» с центром в г. Орел, «Курский» с центром в г. Курск и «Харьковский» с центром в г. Харьков.
– Летом 1943 года немецкому командованию нужно было реабилитироваться за поражение под Сталинградом, – поясняет наш экскурсовод. – Для этого предполагалось нанести советским войскам крупное поражение в ходе быстрой наступательной операции в районе Курска. Немцы рассчитывали ударом с севера со стороны Орла и ударом с юга со стороны Белгорода отрезать курский выступ и разгромить советские войска, располагавшиеся западнее города. Если бы этот план был осуществлен, то врагу удалось бы разгромить войска Центрального фронта под командованием генерала армии Рокоссовского и Воронежского фронта – генерала армии Ватутина. Всего на момент начала боев в составе двух этих фронтов насчитывалось порядка миллиона трехсот тысяч солдат и офицеров. Без преувеличения разгром этих фронтов можно было считать настоящей военной катастрофой. И немцы планировали все это сделать в рекордно короткие сроки, буквально за одну неделю замкнуть кольцо окружения.
Такой план операции советским командованием был предвиден заранее. Маршал Жуков уже 8 апреля указал на то, что в районе Центрального и Воронежского фронтов немцы, скорее всего, предпримут крупную наступательную операцию. Было предложено укреплять на этих участках оборону и параллельно готовиться к наступательной операции в районе Харькова и Орла, чтобы фактически срезать «орловский» и «харьковский» выступы.
В итоге именно такое развитие событий и произошло в июле 1943-го года, когда немецкие войска попытались прорвать советскую оборону и сомкнуть кольцо в районе Курска. Как мы знаем, ничего у гитлеровцев не получилось и началось советское контрнаступление.

Курская дуга (Курская битва) – стратегический выступ в районе города Курска. С 5 июля по 23 августа 1943 года здесь проходило одно из самых значимых сражений Великой Отечественной войны (22.06.1941 – 09.05.1945 гг.). После поражения под Сталинградом германская армия хотела взять реванш и вновь получить наступательную инициативу. Генеральным штабом вермахта (вооружённых сил Германии) была разработана операция «Цитадель». Её целью было окружить огромную группировку войск Красной армии в районе города Курска. Для этого предполагалось нанести удары с севера (группа армий «Центр» от Орла) и юга (группа армий «Юг» от Белгорода) навстречу друг другу. Соединившись, немцы образовывали котёл сразу для двух фронтов Красной армии (Центрального и Воронежского). После этого войска германской армии должны были направить свои силы на Москву.

Группу армий «Центр» возглавлял генерал-фельдмаршал Ханс Гюнтер Адольф Фердинанд фон Клюге (1882 – 1944 гг.), а группу армий «Юг» генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн (1887 – 1973 гг.). Чтобы реализовать операцию «Цитадель» немцы сосредоточили огромные силы. На севере организационно ударной группировкой руководил командующий 9-й армией генерал-полковник Отто Мориц Вальтер Модель (1891 – 1945 гг.), на юге координацию и руководство танковыми частями осуществлял генерал-полковник Герман Гот (1885 – 1971 гг.).

Схема Курской битвы

Ставка Верховного Главнокомандования (орган высшего военного управления, осуществлявший в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг. стратегическое руководство Советскими Вооружёнными Силами) приняла решение сначала провести оборонительное сражение в Курской битве. Далее, выдержав удары противника и измотав его силы, в критический момент нанести сокрушающие контрудары по неприятелю. Все понимали, что самое сложное в этой операции будет выдержать натиск врага. Курская дуга была разделена на две части – северный и южный фасы. Кроме того, понимая масштаб и значение предстоящей операции, сзади выступа был расположен резервный Степной фронт под командованием генерал-полковника Ивана Степановича Конева (1897 – 1973 гг.).

Северный фас Курской дуги

Северный фас также называют Орловско-Курская дуга. Протяжённость линии обороны составляла 308 км. Здесь располагался Центральный фронт под командованием генерала армии Константина Константиновича Рокоссовского (1896 – 1968 гг.). В состав фронта входили пять общевойсковых армий (60, 65, 70, 13 и 48). Резерв фронта был мобильным. В него входила 2-я танковая армия, а также 9-й и 19-й танковые корпуса. В селе Свобода под Курском был расположен штаб командующего фронтом. В настоящее время на этом месте находится музей, посвящённый Курской битве. Здесь воссоздали землянку Рокоссовского К.К., откуда командующий руководил боями. Внутренняя обстановка очень скромная, самое необходимое. В углу на тумбочке стоит аппарат ВЧ-связи, по которому в любой момент можно связаться с Генеральным штабом и Ставкой. К основному помещению примыкает комната отдыха, где командующий мог восстановить свои силы, приклонив голову на походную металлическую кровать. Электрического освещения естественно не было, горели простые керосиновые лампы. При входе в землянку располагалось маленькое помещение дежурного офицера. Так жил в боевых условиях человек, в подчинении которого были сотни тысяч людей и огромное количество различной техники.

Землянка Рокоссовского К.К.

Опираясь на данные разведки и свой боевой опыт, Рокоссовский К.К. с высокой степенью достоверности определил направление главного удара немцев на участок Ольховатка – Поныри. В этом месте занимала позиции 13-я армия. Её отрезок фронта был уменьшен до 32 километров и усилен дополнительными силами. Слева от неё, прикрывая направление Фатеж – Курск, находилась 70-я армия. Позиции на правом фланге 13-ой армии, в районе Малоархангельска, занимала 48-я армия.

Определённую роль в начале битвы сыграла артподготовка, проведённая войсками Красной армии по позициям вермахта утром 5-го июля 1943 года. Немцы были просто обескуражены от неожиданности. Вечером им зачитали напутственное обращение Гитлера. Полные решимости, ранним утром они собрались пойти в атаку и разгромить неприятеля в пух и прах. И вот, в самый неподходящий момент, на немцев обрушились тысячи русских снарядов. Понеся потери и утратив наступательный пыл, вермахт начал атаку только через 2 часа после намеченного времени. Несмотря на артподготовку, мощь немцев была очень сильна. Главный удар был нанесён на Ольховатку и Поныри тремя пехотными и четырьмя танковыми дивизиями. В стык между 13-й и 48-й армиями, левее Малоархангельска, пошли в наступление ещё четыре пехотные дивизии. На правый фланг 70-й армии, в направлении Тепловских высот, навалились три пехотные дивизии. Около д. Соборовка расположено большое поле, по которому в сторону Ольховатки шли и шли немецкие танки. Большую роль в сражении сыграли артиллеристы. Ценой неимоверных усилий они противостояли наступающему врагу. Чтобы усилить оборону командование Центральным фронтом приказало часть наших танков врыть в землю, увеличивая таким образом их неуязвимость. Для защиты станции Поныри окружающую территорию покрыли многочисленными минными полями. В самый разгар сражения это оказало сильную помощь нашим войскам.

Кроме уже известных танков немцы применили здесь свои новые САУ (самоходно-артиллерийские установки) Фердинанд. Они специально предназначались для истребления танков и укреплений противника. Фердинанд весил 65 тонн и имел лобовую броню в два раза превышавшую лобовую броню тяжёлого танка Тигр. Наши пушки поразить САУ не могли, только если самые мощные и с очень близкого расстояния. Орудие же Фердинанда пробивало броню свыше 100 мм. на расстоянии 2 км. (броня тяжёлого танка Тигр). Трансмиссия у самоходки была электрическая. Два двигателя приводили в движение два генератора. От них электрический ток передавался на два электродвигателя, вращающих каждый своё колесо. По тем временам это было очень интересным решением. САУ Фердинанд, сделанные по последнему слову техники, применялись только на северном фасе Курской дуги (на южном фасе их не было). Немцами были сформированы два тяжёлых противотанковых батальона (653 и 654) по 45 машин в каждом. Видеть в прицел пушки как на тебя ползёт эта махина, а сделать ничего нельзя – зрелище не для слабонервных.

Бои были очень ожесточённые. Вермахт рвался вперёд. Казалось, что эту немецкую мощь ничем нельзя остановить. Только благодаря таланту Рокоссовского К.К., который создал на направлении главного удара глубоко эшелонированную оборону и сосредоточил на этом участке больше половины личного состава и артиллерии фронта, удалось выдержать натиск врага. За семь дней немцы ввели в сражение почти все свои резервы и продвинулись всего на 10-12 км. Им так и не удалось прорвать тактическую зону обороны. Солдаты и офицеры героически сражались за свою землю. Про защитников Орловско-Курской дуги поэт Евгений Долматовский написал поэму «Поныри». В ней есть такие строки:

Здесь не было ни гор, ни скал,

Здесь не было ни рвов, ни рек.

Здесь русский человек стоял,

Советский человек.

К 12 июля силы немцев иссякли, и они прекратили наступление. Рокоссовский К.К. старался беречь солдат. Конечно, война есть война и потери на ней неизбежны. Просто у Константина Константиновича этих потерь всегда было в разы меньше. Он не жалел ни мин, ни снарядов. Боеприпасы можно сделать ещё, а вот чтобы вырастить человека и сделать из него хорошего солдата требуется очень много времени. Люди чувствовали это и всегда относились к нему уважительно. Рокоссовский К.К. и раньше имел большую известность в войсках, но после Курской битвы его слава взлетела очень высоко. О нём заговорили как о выдающемся полководце. Недаром он командовал Парадом Победы 24 июня 1945 года, принимал который Жуков Г.К. Ценило его и руководство страны. Даже сам Сталин И.В. после Великой Отечественной войны принёс ему свои извинения за арест в 1937 году. Он пригласил маршала на дачу в Кунцево. Проходя вместе с ним мимо клумбы, Иосиф Виссарионович голыми руками наломал букет белых роз. Вручая их Рокоссовскому К.К., он произнёс: «Мы перед войной очень обидели Вас. Вы уж нас простите…». Константин Константинович обратил внимание, что шипы роз поранили руки Сталина И.В., оставив маленькие капельки крови.

26 ноября 1943 года близ села Тёплое был открыт первый памятник воинской славы в годы Великой Отечественной войны. Этот скромный обелиск прославляет подвиг артиллеристов. Потом поставят ещё много памятников вдоль линии обороны Центрального фронта. Откроют музеи и мемориалы, но для ветеранов Курской битвы этот простой памятник артиллеристам будет самым дорогим, потому что он первый.

Памятник артиллеристам близ с. Тёплое

Южный фас Курской дуги

На южном фасе оборону держал Воронежский фронт под командованием генерала армии Николая Фёдоровича Ватутина (1901 – 1944 гг.). Протяжённость линии обороны составляла 244 км. В состав фронта входили пять общевойсковых армий (38, 40, 6-я гвардейская и 7-я гвардейская – стояли в первом эшелоне обороны, 69-я армия и 35-й гвардейский стрелковый корпус – во втором эшелоне обороны). Резерв фронта был мобильным. В него входила 1-я танковая армия, а также 2-й и 5-й гвардейские танковые корпуса. Перед началом наступления немцев была проведена артподготовка, немного ослабившая их первый натиск. К сожалению, определить точно направление главного удара на Воронежском фронте было крайне затруднительно. Он был нанесён вермахтом в район Обояни, по позициям 6-й гвардейской армии. Немцы пытались развить успех, наступая вдоль шоссе Белгород – Курск, но это у них не получилось. На помощь 6-й армии были направлены подразделения 1-й танковой армии. Отвлекающий удар вермахт направил на 7-ю гвардейскую армию в районе Корочи. Учитывая складывающуюся ситуацию, Ставка Верховного Главнокомандования приказала генерал-полковнику Коневу передать Воронежскому фронту из состава Степного фронта две армии – 5-ю общевойсковую и 5-ю танковую. Не продвинувшись на достаточное расстояние около Обояни, немецкое командование приняло решение перенести главный удар в район Прохоровки. Это направление прикрывала 69-я армия. Кроме «Тигров» на южном фасе Курской дуги вермахт применил свои новые танки Pz. V «Пантера» в количестве 200 шт.

Танковое сражение под Прохоровкой

12 июля юго-западнее Прохоровки немцы пошли в наступление. Командование Воронежским фронтом чуть раньше направило сюда 5-ю гвардейскую танковую армию с двумя приданными танковыми корпусами и 33-й гвардейский стрелковый корпус. Здесь произошло одно из самых крупных танковых сражений за всю историю Второй мировой войны (01.09.1939 – 02.09.1945 гг.). Чтобы остановить наступление 2-го танкового корпуса СС (400 танков) в лобовую атаку были брошены корпуса 5-й гвардейской танковой армии (800 танков). Несмотря на, казалось бы, большой перевес в количестве танков, 5-я гвардейская танковая армия проигрывала в их «качестве». В её составе было: 501 танк Т-34, 264 лёгких танка Т-70 и 35 тяжёлых танков «Черчиль III» с маленькой скоростью и недостаточной манёвренностью. Наши танки не могли сравниться с противником в дальности поражающей стрельбы. Чтобы подбить немецкий Pz. VI «Тигр» нашему танку Т-34 нужно было приблизиться на расстояние 500 метров. Сам же «Тигр» с 88 мм. пушкой эффективно вёл дуэль на расстоянии до 2000 метров.

Сражаться в таких условиях можно было лишь в ближнем бою. Вот только сократить дистанцию нужно было каким-то непонятным образом. Вопреки всему, наши простые советские танкисты выстояли и остановили немцев. Честь и хвала им за это. Цена такого подвига была очень велика. Потери в танковых корпусах 5-й гвардейской армии доходили до 70 процентов. В настоящее время «Прохоровское поле» имеет статус музея федерального значения. Все эти танки и пушки установлены здесь в память советским людям, которые ценою своей жизни переломили ход войны.

Часть экспозиции мемориала «Прохоровское поле»

Завершение Курской битвы

Выдержав натиск немцев на Северном фасе Курской дуги, 12 июля войска Брянского фронта и левого крыла Западного фронта пошли в наступление на орловском направлении. Чуть позже, 15 июля, по направлению на п. Кромы нанесли удар войска Центрального фронта. Благодаря усилиям наступавших, 5-го августа 1943 года был освобождён город Орёл. 16 июля войска Воронежского фронта и затем 19 июля войска Степного фронта так же перешли в наступление. Развивая контрудар, 5-го августа 1943 года они освободили город Белгород. Вечером этого же дня в Москве впервые был дан салют в честь освобождения Орла и Белгорода. Не теряя инициативы, войска Степного фронта (при поддержке Воронежского и Юго-Западного фронтов) 23 августа 1943 года освободили город Харьков.

Курская битва (Курская дуга) – одно из крупнейших сражений Второй мировой войны. В ней принимали участие свыше 4 миллионов человек с обеих сторон. Было задействовано огромное количество танков, самолётов, пушек и другой техники. Здесь окончательно инициатива перешла к Красной армии и весь мир понял, что войну Германия проиграла.

Курская битва на карте

«Я решил, как только позволят условия погоды, провести наступление «Цитадель» — первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решительным успехом, дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года… Каждый командир и каждый солдат должен проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском явится путеводной звездой, факелом для всего мира».

В феврале—марте 1943 года группа армий «Юг» под командованием генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна сумела нанести тяжелое поражение войскам Воронежского и Юго-Западного фронтов и отбить Харьков.

В результате советскому командованию пришлось перейти к жесткой обороне, хотя остановить немцев удалось только в конце марта. Наступила оперативная пауза, которая длилась 100 дней, — самое долгое затишье за всю войну. На южном фланге линия фронта приобрела конфигурацию двойной дуги. Такое положение было особенно невыгодно для немецкой стороны, и Манштейн считал необходимым пусть и из последних сил, но начать немедленное наступление на Курск. Для этого ему требовалось подкрепление, которое быстро получить можно было только у командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Клюге. Последний не только не пошел навстречу Манштейну, но и развил чрезвычайную активность в Берлине, убеждая Гитлера, начальника Генштаба Цейцлера и генерал-фельдмаршала Кейтеля в необходимости отложить наступление в районе Курского выступа по крайней мере до конца весенней распутицы. Напрасно Манштейн приводил аргументы в пользу немедленного наступления, ссылаясь на то, что практически никакой обороны советские войска еще не сумели построить и потом «срезать» выступ будет стократ тяжелее — все было напрасно.

Гитлер заявил, что для наступления нужно получше подготовиться, поставив в войска новые танки, и начать его «с 3 мая, как только позволят условия погоды». Для советского командования планы немецкого руководства секретом не являлись — ударные группировки вермахта стягивались едва ли не демонстративно. В это время в местах предполагаемого наступления противника советские войска строили беспрецедентно мощную систему полевой обороны, которая в итоге станет самой сильной противотанковой оборонительной позицией в истории. Помимо этого, была создана сильная группа резервных армий — Степной фронт под командованием И. Конева. Ставка ВГК отменила все наступательные операции — буквально все силы были брошены на подготовку к оборонительному сражению.

В это время в ставке фюрера проводились бесконечные заседания и совещания высшего военного командования рейха, посвященные двум вопросам — когда и как наступать. Цейцлер, Кейтель и фон Клюге ратовали за наступление путем двойного флангового охвата — ударов «под основание» Курского выступа и в итоге — окружения и уничтожения множества советских дивизий. Тем самым наступательный порыв советских войск должен был быть ослаблен до такой степени, чтобы стратегическая инициатива опять перешла к вермахту. Манштейн колебался, высказывая сомнения в успехе, за который он мог бы ручаться в том случае, если бы наступление началось в апреле. Яростным противником плана Цейцлера был генерал-инспектор танковых войск Хайнц Гудериан. С самого начала он заявил, что наступление бесцельно, поскольку план Генштаба программирует тяжелые потери в танках, а еще раз существенно пополнить Восточный фронт новой бронетехникой в течение 1943 года не удастся по причине ограниченных возможностей германской промышленности. Эту позицию «отца танков» разделял рейхсминистр вооружения и боеприпасов Альберт Шпеер, чье мнение фюрер всегда уважал.

Гудериан также старался развеять иллюзии оппонентов в отношении новейших танков Pz. V «пантера», напомнив, что эти танки все еще являлись неотработанной конструкцией с множеством дефектов, которые нельзя было устранить раньше августа. Обучение экипажей новых машин также было не на высоте, так как немногие «пантеры», поступавшие в части, почти сразу же отправлялись в ремонт. Тяжелых «тигров», уже успевших доказать свою исключительную эффективность, было слишком мало для того, чтобы только при их помощи «продавить» советскую оборону на всех участках. На этом совещании, состоявшемся 3 мая, Гитлер, выслушав все стороны, к определенному мнению так и не пришел, но закончил его такими словами: «Неудачи не должно быть!» 10 мая Гудериан вновь попытался убедить Гитлера отказаться от наступления, теперь уже в личной беседе.

Фюрер сказал: «Вы совершенно правы. Как только я начинаю думать об этой операции, у меня начинает болеть живот». Но что бы там ни болело у Гитлера, он не прислушался и к предложению Манштейна, рекомендовавшего поменять план операции и наступать из района Харькова в юго-восточном направлении, расширяя фланги прорыва, то есть там, где советское командование удара просто не ожидало. За время этих бесконечных обсуждений у самого Гитлера родилось интересное предложение — наступать на Курск с запада на восток, через Севск, заставив советские войска сражаться с «перевернутым фронтом», но Цейцлер, Кейтель и фон Клюге сумели заставить фюрера отказаться даже от собственной идеи. В конце концов Гитлер «сдался» и окончательно согласился с планом Генерального штаба. Наступление, которое должно было решить исход войны, было назначено на 5 июля.
Соотношение сил

На южном фасе Курской дуги
оборонительную полосу длиной 244 км держал Воронежский фронт под командованием Н.Ф. Ватутина.

Воска Воронежского фронта (два эшелона):
Первая линия 38-я, 40-я, 6-я, 7-я гвардейские армии
Вторая линия 69-я армия, 1-я танковая армия, 31-й стрелковый корпус
Резерв 5-й и 2-й танковые корпуса
Прикрытие 2-я воздушная армия

Воронежскому фронту противостояли:
4-я танковая армия в составе 52-го армейского корпуса (3 дивизии)
49-й танковый корпус (2 танковые, 1 элитная моторизованная дивизия «Гроссдойчланд»)
2-й танковый корпус СС (танковые дивизии «Дас Райх», «Тотенкопф», «Лейбштандарт Адольф Гитлер»)
7-й армейский корпус (5 пехотных дивизий)
42-й армейский корпус (3 пехотные дивизии)
Оперативная группа «Кемпф» в составе 3-го танкового корпуса (3 танковые и 1 пехотная дивизии) и 11-го армейского корпуса (2 пехотные дивизии)
Резерв 24-й танковый корпус (17-я танковая дивизия и танковая дивизия СС «Викинг»)
Прикрытие 8-й авиакорпус 4-го воздушного флота
Командующий ударной группировкой генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн.

На северном фасе Курской дуги
оборонительную полосу длиной 306 км держал Центральный фронт К.К. Рокоссовского.

Войска центрального фронта (два эшелона):
Первая линия 48-я, 60-я, 13-я, 65-я, 70-я армии
Вторая линия 2-я танковая армия, 19-й и 3-й танковые корпуса
Прикрытие 16-я воздушная армия

Центральгому фронту противостояли:
Первая линия 9-я немецкая армия (6 танковых и моторизованных дивизий и 15 пехотных дивизий)
Вторая линия 13-й армейский корпус (4 пехотные дивизии)
Командующий группировкой генерал-полковник Вальтер Модель, подчинявшийся генерал-фельдмаршалу фон Клюге.

Оба советских фронта обладали достаточными силами для отражения немецкого наступления, но на всякий случай Ставка ВГК расположила позади этих двух фронтов Степной фронт под командованием И.С. Конева, который стал наиболее мощным стратегическим резервом советского командования за все время войны (2 гвардейские, 5 общевойсковых, 5-я гвардейская танковая, 5-я воздушная армия, 3 танковых, 3 кавалерийских, 3 механизированных и 2 стрелковых корпусов). В случае же самого неблагоприятного исхода войска фронта оборонялись бы у основания дуги на заранее подготовленных позициях, так что немцам пришлось бы начинать все сначала. Хотя в то, что дело может дойти до этого, никто не верил — за 3 месяца удалось по всем правилам построить исключительно мощную полевую оборону.

Главная полоса глубиной 5—8 километров включала в себя батальонные узлы сопротивления, противотанковые препятствия и запасные инженерные сооружения. Она состояла из трех позиций — в первой из них были 2—3 сплошные траншеи полного профиля, соединявшиеся ходами сообщений, вторая и третья имели 1—2 траншеи. Вторая полоса обороны, удаленная от переднего края главной полосы на 10—15 км, была оборудована таким же образом. Тыловая армейская полоса, проходившая в 20—40 км от переднего края, примыкала к трем фронтовым оборонительным рубежам общей глубиной 30—50 км. Вся оборонительная система состояла из восьми полос. Передовая тактическая зона обороны состояла из развитой сети опорных пунктов, каждый из которых имел от 3 до 5 76,2-миллиметровых орудия ЗиС-3 или 57-миллиметровых орудий ЗиС-2, несколько противотанковых ружей, до 5 минометов, до роты саперов и пехотинцев. Местность была буквально усеяна минными полями — средняя плотность минирования достигала 1 500 противотанковых и 1 700 противопехотных мин на 1 км фронта (в 4 раза больше, чем в Сталинграде).

А позади находился «страховой полис» — оборонительный рубеж Степного фронта. Так что советские войска проводили время в бесконечных учениях, чередовавшихся с отдыхом. Но и у немцев боевой дух был очень высок — никогда раньше войска не имели 3 месяцев на отдых, учебу и пополнение. Никогда раньше немцы не концентрировали на столь ограниченных участках такую массу бронетехники и войск. Лучшие из лучших были здесь. Правда, ветераны, глядя на все приготовления, вспоминали Первую мировую, поскольку грядущее сражение должно было стать похожим на битвы прошедшей войны, когда одна огромная армия топталась на пятачке, пытаясь «прогрызть» эшелонированную оборону другой, причем обе стороны несли громадные потери при мизерных результатах. Но молодежи было гораздо больше, и настроена она была решительно, правда, в воздухе витал некий фатализм — если уж такое количество бронетехники и войск не сомнет «иванов» на этот раз, то что же делать дальше? Тем не менее все верили в победу…

Пролог

Немцам пришлось начать сражение не 5-го, а уже 4 июля. Дело было в том, что с исходной позиции 4-й танковой армии на южном фасе нельзя было увидеть ни позиций со ветской артиллерии, ни вообще системы обороны — мешала гряда холмов за нейтральной полосой. Советские же артиллерийские наблюдатели могли с этих холмов прекрасно видеть все приготовления немцев и корректировать артогонь соответствующим образом. Так что немцам пришлось взять эту гряду заблаговременно. В ночь на 4 июля саперы из «Гроссдойчланд» проделали проходы в минных полях и несколько батальонов гренадер из той же дивизии после интенсивной артподготовки и авианалета пикирующих бомбардировщиков Ju-87G «Stuka» примерно в 15.20 пошли в атаку. Только к вечеру гренадеры сумели оттеснить передовые части 3 советских гвардейских дивизий и закрепиться на высотах, понеся большие потери.

На северном фасе в этот день не прозвучало ни одного выстрела. Командующему Центральным фронтом генералу армии Рокоссовскому еще 2 июля был известен день и час немецкого наступления, так что он приготовил противнику сюрприз. В 1.10 5 июля, когда немецкие моторизованные части уже выдвинулись на исходные позиции для атаки, советская артиллерия начала интенсивный обстрел районов сосредоточения немецких войск.

Артиллерийский налет длился около часа и причинил сильный ущерб, но не повлиял на время немецкой атаки, которая началась ровно в 3.30 утра. Целых 2 часа потребовались саперам, чтобы под непрерывным огнем проделать в минных полях проходы для «тигров» из 505-го тяжелого танкового батальона. Дальше всех в тот день продвинулась 20-я тд, сумевшая достичь второй линии советской обороны и захватить деревню Бобрик — сильный опорный пункт в 8 км от исходной линии атаки. Удалось значительно продвинуться и 41-му тк, но на левом крыле Моделя, в полосе наступления 23-го ак, дела у немцев пошли не слишком хорошо. Они «уперлись» в оборонительные позиции четырех стрелковых дивизий и не могли их прорвать, даже несмотря на применение двух секретных до тех пор новинок — мини-танков (телетанков) «голиаф» и машин для разминирования B-IV.

«Голиафы» имели 60 см в высоту, 67 см в ширину и 120 см в длину. Эти «могучие карлики» управлялись либо дистанционно по радио, либо с помощью кабеля, разматывавшегося с кормы машины до 1 000 метров. Они несли на себе 90 кг взрывчатки. По замыслу конструкторов, их надо было подводить как можно ближе к вражеским позициям и подрывать, нажав на кнопку в своем окопе. «Голиафы» показали себя эффективным оружием, но только когда им удавалось доползти до цели, что случалось нечасто. В большинстве случаев телетанки уничтожались еще на подходе.

Для проделывания широких проходов в минных полях немцы применяли в боях на северном фасе весьма экзотическую машину B-IV, весившую 4 т и несущую фугасный подрывной заряд в 1 000 кг и напоминавшую бронированный транспортер для боеприпасов. Водитель должен был подъехать к кромке минного поля, включить устройство дистанционного управления, а потом бежать прочь так, как он в жизни не бегал. Фугасный заряд подрывал все мины в радиусе 50 м. У Малоархангельска немцы применили 8 таких «механических саперов», и довольно успешно — большое минное поле перестало существовать.

Вот только из восьми водителей погибли четверо недостаточно резвых, так что с тех пор было сложно найти желающих управлять B-IV. Впрочем, после Курской битвы немцы их практически и не использовали. С самого начала Модель массированно применял 90 тяжелых штурмовых орудий «фердинанд» конструкции Ф. Порше. Перед этим монстром весом 68 т, вооруженным еще более длинноствольным, чем у «тигра», 88-миллиметровым орудием и лобовой броней в 200 мм, мало кто мог устоять, но один недостаток свел на нет все усилия их экипажей. «Фердинанды» не имели ни одного (!) пулемета — только пушку.

Странно, что на это никто не обратил внимания на стадиях разработки и испытаний, но теперь, «проутюжив» советскую траншею, тихоходная «самоходка» не могла ничем, кроме гусениц, бороться с пехотой, которая приспособилась пропускать «чудовище» и интенсивным огнем отсекать немецкую пехоту от своего «тарана». В результате «фердинандам» приходилось возвращаться назад, чтобы хоть как-то помочь своим. В процессе этих перемещений туда-сюда САУ часто застревали в окопах и воронках или подрывались на минах, становясь добычей советских войск.

Зато, действуя из укрытий, как истребитель танков, «фердинанд» гарантированно уничтожал любой советский танк или САУ на дистанции до 2 500 м. В качестве же «тарана» для пехоты эта машина явно не годилась. Из 90 «фердинандов» немцы потеряли на Курской дуге половину.

К исходу 6 июля советский фронт был прорван Моделем на 32 км в ширину и до 10 км в глубину, но оставалось прорвать еще не меньше 16 км. С такой невероятно мощной обороной ни Моделю, ни любому из его солдат и офицеров сталкиваться еще не приходилось. Ближайшей целью немцев стала деревня Ольховатка, и главным образом — гряда холмов около нее. Со стратегической точки зрения значение этих высот было трудно переоценить — с них открывался вид на Курск — конечную цель наступления, находившуюся на 120 м ниже ольховатских холмов.

Если бы удалось овладеть этими высотами, исключительно важный район между реками Ока и Сейм можно было считать своим. Для захвата плацдарма вокруг Ольховатки Модель отправил в атаку 140 танков и 50 штурмовых орудий 2-й танковой дивизии и более 20 «тигров» при поддержке многочисленной мотопехоты. Пикирующие бомбардировщики и штурмовики FW-190F3 безостановочно бомбили и обстреливали советские позиции, расчищая путь танкам. 8 июля к штурмующим присоединилась 4-я танковая дивизия, но советские войска, пополненные накануне 2 пехотными и артиллерийской дивизией, при поддержке 2 танковых бригад (тбр) удерживали свои позиции.

3 дня шел непрерывный бой за деревню Теплое и ольховатские холмы, но решительного успеха немцам добиться так и не удалось. Роты, в которых оставалось по 3—5 солдат без единого офицера, менялись на новые, но ничто не помогало. Слева от Ольховатки 2 танковые и 1 пехотная немецкие дивизии неделю дрались за деревню Поныри, которую солдаты назвали «маленький Сталинград». Бои здесь шли за каждый дом, и деревня переходила из рук в руки десяток раз. Только 11 июля при помощи последнего резерва Моделя — 10-й мотопехотной дивизии — Поныри удалось взять. Но дальше немцам продвинуться было не суждено. О готовящейся контратаке советских войск немецкий командующий знал из данных авиаразведки. Теперь он должен был думать об удержании позиций.

Боевой приказ Главного командования сухопутных сил Германии фон Манштейну и командующему 4-й танковой армией генерал-полковнику Готу гласил: «Достичь соединения с 9-й армией прямым прорывом через Обоянь». Однако и Манштейн, и Гот понимали, что, когда все их силы окажутся перед переправами через Псёл в Обояни, советские танковые войска из района Прохоровки ударят во фланг наступающим немецким войскам и, как минимум, серьезно затормозят наступление на Курск.

Поэтому Гот предложил своему командующему некоторое изменение плана действий — после прорыва основных полос советской обороны повернуть не на Обоянь, а на Прохоровку, чтобы отразить неизбежную массированную советскую танковую контратаку и лишь затем двигаться на север в направлении Курска. Манштейн одобрил это предложение, и 5 июля Гот пошел в наступление по новому плану. Тактика Манштейна отличалась от тактики Моделя на северном фасе — быстрый прорыв совершали не пехотные, а танковые дивизии, причем все сразу. Манштейн посчитал традиционный метод взламывания эшелонированной обороны, когда мотопехота со штурмовыми орудиями пробивает брешь, в которую затем устремляются танки, слишком затратным по времени и силам, учитывая большую ширину фронта.

Гот со своими примерно 700 танками должен был продавить советскую оборону сразу же, «рывком, а не ползком», и встретить советские танковые резервы уже на оперативном просторе, где он при поддержке люфтваффе имел хорошие шансы их разгромить. Оперативная группа генерала Кемпфа южнее должна была действовать сходным образом. Манштейн был уверен, что одновременного удара 1 300 танков и штурмовых орудий русские не выдержат. Не смогут выдержать. Но начало боевых действий не подтвердило оптимизма Манштейна — его войскам хоть и удалось продвинуться на 8 км вглубь советской обороны и овладеть селом Черкасское, но ведь задача на первый день состояла в прорыве всех линий вражеской обороны. На следующий день, 6 июля, 11-я тд должна была захватить мост через Псёл, южнее Обояни, в 50 км от исходной позиции! Но на дворе стоял отнюдь не 1941-й год, а потому рассчитывать на такие темпы уже не приходилось.

Хотя надо сказать, что все планы полетели в мусорную корзину во многом из-за невероятного провала нового «чудо-оружия» — танка «пантера». Как и предсказывал Хейнц Гудериан, новая боевая машина, не успевшая избавиться от «детских болезней», показала себя очень плохо с самого начала. Все «пантеры» были сведены в два батальона по 96 машин в каждом. Оба они вошли в состав 39-го танкового полка под командованием майора фон Лаухерта. Вместе с 8 машинами штаба полк насчитывал ровно 200 танков. Полк «пантер» был придан мотодивизии «Гроссдойчланд» и вместе с ее танковым полком (около 120 танков) в течение всей операции действовал на обояньском направлении. Из пошедших в бой 196 танков Pz. V «пантера» только по техническим причинам было потеряно 162. Всего же в боях на Курской дуге немцы безвозвратно лишились 127 «пантер». Трудно представить более неудачный дебют. Хотя в некоторых случаях новые танки показали себя очень хорошо: так, одна «пантера» сумела подбить Т-34 на расстоянии 3 000 м!

Но все эти хоть и удачные, но немногочисленные эпизоды не сыграли для немцев никакой положительной роли. А ведь в свое время, дожидаясь ввода в строй этих танков, Гитлер передвинул начало «Цитадели» по крайней мере на полтора месяца вперед! Впрочем, не обращая внимания на эти неудачи, танковый клин немцев пробивал оборону 6-й гвардейской армии. Здесь особенно отличились танковые дивизии СС, уже через несколько часов оказавшись прямо перед КП командарма М. Чистякова. Командующий Воронежским фронтом Н. Ватутин отдал приказ командующему 1-й танковой армией М. Катукову немедленно контратаковать. В армии Катукова 1/3 составляли легкие танки Т-70, которые для немецких танков представляли только передвижные мишени, да и пушки «тридцатьчетверок» уступали немецким. В этих условиях несколько бригад пошли в атаку и сразу же понесли большие потери. Катуков обратился к Ватутину с просьбой отменить приказ, но тот отказал. Неугомонный командарм тогда связался со Сталиным и доказал Верховному Главнокомандующему свою правоту.

Приказ Ватутина был отменен. Т-34 продолжали действовать из засад, что было гораздо эффективнее лобовых контратак. К исходу первого дня немцы продвинулись на 10—18 км и не прекращали боевых действий даже ночью. 6—7 июля они развили наступление вдоль обояньского шоссе на Сырцово — Грезное, а к исходу 7 июля «Лейбштандарт» и «Тотенкопф» начали прорыв ключевой позиции советской обороны между реками Псёл и Донец. Фронта 6-й гвардейской армии больше не существовало, а 1-я танковая несла большие потери. Прибыв вечером 7 июля на КП Катукова, член Военного Совета Н.С. Хрущев сказал: «Ближайшие сутки, двое, трое — самые страшные. Либо пан, либо… немцы в Курске. Они на карту все ставят, для них это вопрос жизни или смерти. Надо… чтобы они свернули себе шею, а мы вперед пошли!» Но 8—10 июля немцы «шею себе не свернули», а, наоборот, методично расшатывая советскую оборону, достигли городка Верхопенье и форсировали реку Пену. Затем тд СС «Лейбштандарт» и «Дас Райх» повернули на Прохоровку. 48-й танковый корпус частично пошел на Обоянь, до которой было около 30 км, а частично поддержал наступление танкового корпуса СС на восток.

Но Готу нечем было прикрыть восточный фланг своей операции — оперативная группа «Кемпф» сорвала график, еще не успев достичь верховьев Донца. Тем не менее 2-й танковый корпус СС продолжал продвигаться, и представитель Ставки маршал А.М. Василевский вместе с генералом Н.Ф. Ватутиным попросили у Сталина выдвинуть для усиления прохоровского направления 5-ю гвардейскую армию генерал-лейтенанта А.С. Жадова и 5-ю гвардейскую танковую армию генерал-лейтенанта П.А. Ротмистрова из района Острогожска. К исходу дня 9 июля 5-я гвардейская та подошла к Прохоровке. В это время генерал-полковник Гот уплотнил боевые порядки 2-го тк СС и сократил его полосу наступления вдвое. Подтянувшаяся к 10 июля опергруппа «Кемпф» готовила удар на Прохоровку с юга, через Ржавец.

Битва

Прохоровское сражение началось 10 июля. К исходу дня немцы захватили важный оборонительный пункт — совхоз «Комсомолец» — и закрепились в районе деревни Красный Октябрь. Всего этого немцам не удалось бы достичь, даже несмотря на ударную мощь своих соединений, если бы не исключительно эффективные действия люфтваффе по поддержке своих войск. Как только позволяла погода, немецкие самолеты буквально «жили» в небе над полем боя: 7—8, а то и 10 боевых вылетов в день были для пилотов не редкостью. Ju-87G с 37-миллиметровыми пушками в подвесных контейнерах буквально терроризировали советских танкистов, нанося им очень большие потери. Не меньше страдали и артиллеристы, тем более что в первую неделю битвы советской авиации никак не удавалось организовать должный отпор люфтваффе.

К исходу 11 июля немцы потеснили советские части в районе хутора Сторожевое и взяли в плотное кольцо части, оборонявшие Андреевку, Васильевку и Михайловку. В этот день совершил свой подвиг взвод противотанковых ружей 284 сп 95-й гвардейской сд под командованием лейтенанта П.И. Шпятного. 9 бронебойщиков вступили в схватку с 7 немецкими танками и все их подбили. Погибли все советские бойцы, а последний вражеский танк взорвал сам тяжело раненный командир взвода, бросившись под него с гранатами. До самой Прохоровки оставалось всего 2 км без каких-либо серьезных укреплений. Ватутин понимал, что на следующий день, 12 июля, Прохоровка будет взята и немцы повернут на Обоянь, выйдя заодно в тыл 1-й танковой армии. Надеяться можно было только на контрудар армии Ротмистрова, который должен был переломить ситуацию.

Танкистов поддерживала 5-я гвардейская армия. Ее командующий генерал Жадов вспоминал: «На организацию контрудара оставалось всего несколько часов светлого времени и короткая летняя ночь. За это время нужно много сделать: принять решение, поставить задачи войскам, провести необходимую перегруппировку частей, расставить артиллерию. Вечером на усиление армии прибыли минометная и гаубичная артбригады, имея крайне ограниченное количество боеприпасов. Танков армия не имела вообще». Танкисты Ротмистрова также испытывали нехватку боеприпасов. Около полуночи Ватутин изменил время наступления с 10.00 на 8.30, чтобы, по его мнению, упредить немцев.

Это решение стало роковым. Пойдя в бой на узком 10-километровом участке, танкисты обнаружили, что атакуют в лоб изготовившуюся тд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Немецкие наводчики прекрасно видели советские танки и уже в первые минуты боя на поле заполыхали десятки «тридцатьчетверок» и легких Т-70, которые вообще нельзя было посылать в атаку. На эсэсовцев наступали 18-й и 29-й тк 5-й гвардейской та во взаимодействии с 42-й гвардейской стрелковой и 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизиями. Именно бой этих двух корпусов с тд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и получил впоследствии название встречного танкового сражения, а место, где он проходил, — «танкового поля».

В атаку на немецкие позиции пошли 190 Т-34, 120 Т-70, 18 английских тяжелых Мк-4 «черчилль» и 20 САУ. «Лейбштандарт» насчитывал 56 танков (4 «тигра», 47 Pz. IV, 5 Pz. III и 10 САУ Stug. III).

Начав атаку в 8.30, советские танки только к 12.00 дошли до немецких артиллерийских позиций и за это время подверглись мощному авианалету Ju-87G и «мессершмиттов-110». В итоге оба корпуса потеряли около 200 танков и САУ, немцы же — в 10 раз меньше. Да и могло ли быть иначе? Командующий Воронежским фронтом бросил 2 танковых корпуса в самоубийственную лобовую атаку не на немецкую пехоту, а на развернутую для атаки тд СС, усиленную артиллерией. Немцы были в очень выгодном положении — они стреляли с места, в полной мере используя прекрасные баллистические качества своих длинноствольных пушек и великолепную оптику прицелов. Находясь под гибельно точным огнем немецкой бронетехники, подвергаясь сильным атакам с воздуха и не имея, в свою очередь, должной поддержки со стороны собственной авиации и артиллерии, советским танкистам приходилось, сцепив зубы, «рвать» дистанцию, чтобы как можно быстрее сблизиться с противником. Танк МК-4 «черчилль» под командованием лейтенанта Лупахина получил 4 сквозные пробоины, но экипаж продолжал драться, пока не загорелся двигатель.

Только после этого экипаж, все члены которого были ранены, покинул танк. Механик-водитель Т-34 181-й тбр Александр Николаев, спасая раненого комбата, на своем поврежденном танке сумел удачно протаранить немецкий танк. Советские танкисты дрались буквально до последнего снаряда, до последнего человека, но чуда не произошло — остатки корпусов откатились на исходные позиции, сумев, правда, затормозить немецкое наступление и заплатив за это невероятную цену.

А все могло быть иначе, если бы Ватутин не перенес время атаки с 10.00 на 8.30. Дело в том, что по плану «Лейбштандарт» должен был на чать наступать на наши позиции в 9.10, и в этом случае уже советские танки встречали бы огнем с места немецкие. Во второй половине дня немцы перешли в контратаку, сосредоточив основные усилия севернее Прохоровки, в полосе дивизии «Тотенкопф». Здесь им противостояли около 150 танков из 5-й гвардейской та и 1-й гвардейской та, а также 4 гвардейские стрелковые дивизии 5-й гвардейской армии. Здесь немцев удалось остановить в основном за счет отличных действий противотанковой артиллерии. «Дас Райх» сражалась с двумя танковыми корпусами 5-й гвардейской та практически с открытым правым флангом, так как 3-й тк опергруппы «Кемпф» так и не смог подойти к Прохоровке с юго-востока в установленный срок. Наконец, день 12 июля закончился. Результаты для советской стороны были неутешительны — 5-я гвардейская та согласно журналу боевых действий потеряла в этот день 299 танков и САУ, 2-й тк СС — 30.

На следующий день сражение возобновилось, но главные события происходили уже не в районе Прохоровки, а на северном фасе, у Моделя. Командующий 9-й армией собирался еще 12 июля пойти на решительный прорыв в районе села Теплое, но вместо этого был вынужден не только отказаться от наступления, но и снять с фронта мобильные формирования для отражения крупного наступления на Орел, предпринятого войсками Брянского фронта. Но самое главное заключалось в том, что 13 июля Гитлер вызвал фон Манштейна и фон Клюге в свою Ставку в Восточной Пруссии. Как только фельдмаршалы предстали перед ним, фюрер ошарашил их известием о том, что в связи с удачной высадкой союзников на Сицилии он останавливает «Цитадель» и перебрасывает танковый корпус СС в Италию. Впрочем, Гитлер разрешил Манштейну, действуя только на южном фасе Курской дуги, постараться максимально обескровить советские войска, но 17 июля приказал ему прекратить бесполезное наступление, вывести из боя танковый корпус СС и к тому же передать фон Клюге еще 2 танковые дивизии, чтобы тот попытался удержать Орел.

Именно в этот день и закончилось Прохоровское сражение. В начале августа Манштейн был вынужден отойти на свои первоначальные исходные позиции, на которых также сколь-нибудь долго удержаться ему не удалось.

И.В. Сталин был крайне недоволен огромными потерями, понесенными 5-й гвардейской та в боях под Прохоровкой. В рамках служебного расследования П.А. Ротмистров написал несколько записок, одна из которых была адресована Г.К. Жукову. В конце концов советскому танковому генералу буквально чудом удалось оправдаться.

Сов. секретно

Первому заместителю народного комиссара обороны Союза ССР — Маршалу Советского Союза тов. Жукову

В танковых боях и сражениях с 12 июля по 20 августа 1943 года 5 Гвардейская Танковая Армия встретилась с исключительно новыми типами танков противника. Больше всего на поле боя было танков Т-V («Пантера»), в значительном количестве танки Т-VI («Тигр»), а также модернизированные танки Т-III и Т-IV. Командуя танковыми частями с первых дней Отечественной войны, я вынужден доложить Вам, что наши танки на сегодня потеряли свое превосходство перед танками противника в броне и вооружении. Вооружение, броня и прицельность огня у немецких танков стали гораздо выше, и только исключительное мужество наших танкистов, большая насыщенность танковых частей артиллерией не дали противнику возможности использовать до конца преимущества своих танков.

Наличие мощного вооружения, сильной брони и хороших прицельных приспособлений у немецких танков ставит в явно невыгодное положение наши танки. Сильно снижается эффективность использования наших танков и увеличивается их выход из строя. Проведенные мною бои летом 1943 года убеждают меня в том, что и теперь мы самостоятельно маневренный танковый бой можем вести успешно, пользуясь отличными маневренными свойствами нашего танка Т-34. Когда же немцы своими танковыми частями переходят, хотя бы временно, к обороне, то этим самым они лишают нас наших маневренных преимуществ и, наоборот, начинают в полной мере применять прицельную дальность своих танковых пушек, находясь в то же время почти в полной недосягаемости от нашего прицельного танкового огня.

Таким образом, при столкновении с перешедшими к обороне немецкими танковыми частями мы, как общее правило, несем огромные потери в танках и успеха не имеем. Немцы, противопоставив нашим танкам Т-34 и КВ свои танки Т-V («Пантера») и Т-VI («Тигр»), уже не испытывают былой танкобоязни на полях сражений. Танки Т-70 просто нельзя стало допускать к танковому бою, так как они более чем легко уничтожаются огнем немецких танков. Приходится с горечью констатировать, что наша танковая техника, если не считать введение на вооружение самоходных установок СУ-122 и СУ-152, за годы войны не дала ничего нового, а имевшие место недочеты на танках первого выпуска, как-то: несовершенство трансмиссионной группы (главный фрикцион, коробка перемены передач и бортовые фрикционы), крайне медленный и неравномерный поворот башни, исключительно плохая видимость и теснота размещения экипажа, не полностью устраненными и на сегодня.

Ныне танки Т-34 и КВ потеряли первое место, которое они по праву имели среди танков воюющих стран в первые дни войны… На базе нашего танка Т-34 — лучшего танка в мире к началу войны, немцы в 1943 г. сумели дать еще более усовершенствованный танк Т-V «Пантера», который, по сути дела, является копией нашего танка Т-34, по своим качествам стоит значительно выше танка Т-34 и в особенности по качеству вооружения. Я, как ярый патриот танковых войск, прошу Вас, товарищ маршал Советского Союза, сломать консерватизм и зазнайство наших танковых конструкторов и производственников и со всей остротой поставить вопрос о массовом выпуске уже к зиме 1943 г. новых танков, превосходящих по своим боевым качествам и конструктивному оформлению ныне существующих типов немецких танков.

Командующий войсками 5 гвардейской танковой армии гвардии генерал-лейтенант танковых войск — (Ротмистров) подпись «20» августа 1943 г. действующая армия

Действия советского командования в Курской битве трудно назвать образцом для подражания — слишком уж велики были потери, но все же главного добиться удалось — мощь танковых частей вермахта была сломлена, армейские танковые и пехотные дивизии более не являлись полноценным боевым инструментом — их упадок был необратим. И хотя дивизии СС сохранили высокую боеспособность, их было слишком мало, чтобы кардинально влиять на ситуацию на фронте. Стратегическая инициатива в войне прочно перешла после Курска к советским войскам и оставалась за ними до полного разгрома Третьего рейха.

В эти дни - 75 лет назад - продолжалось наступление на Северном фасе Курской дуги. Уже приходили в себя Поныри, жизнь возвращалась в поселок, который называли "курским Сталинградом". Но до сих пор Курскую битву ассоциируют с боем под Прохоровкой…

«И с точки зрения истории, и со своей личной точки зрения: это неправильно - принижать Северный фас, преуменьшать его роль»!

Учитель истории Леонид Гладких все 60 лет работы в родных Понырях говорил: боям на Северном фасе не воздано должное. Ситуация не изменилась до сих пор. Курская битва ассоциируется с Прохоровкой, и спустя 75 лет все федеральные средства массовой информации вспоминают танковый бой на Южном фасе, все соцсети пестрят перепостами. Между тем, судьба Курской дуги - глубиной до 150 километров и шириной до 200-т - решалась не за один бой: у этой битвы были другие масштабы сил и средств. На это указывают ученые, об этом говорили ветераны-участники битвы.

Леонид Гладких, ветеран труда, житель поселка Поныри: «Не щадили ни себя, ни друг друга, ни товарищ - товарища. Одна была поставлена единственная цель: как можно больше нанести урон, урон и урон противнику...»

Маргарита Василенко, журналист: «Я руководила 20 лет детским телевидением в Железногорске. И когда я снимала фильмы о поныровцах, о ветеранах, они, знаете, о чем просили? Помните Поныри! Что ж только говорят о Прохоровке? Нет, не могу...»

Поселок Поныри - "Сталинград Курской дуги": бои шли за каждый дом, вокзал переходил из рук в руки. Немцам не удалось за три дня прорваться к Курску - здание вокзала стало немым свидетелем "войны на истощение". Василий Панкратов помнит его летом 43-го.

Василий Панкратов, ветеран труда, житель поселка Поныри: «Стены! Искореженные! Изрубленные! Бомбы падали. То есть изнутри и снаружи был вокзал поврежден. Снаружи - снарядные дыры, а изнутри - как распорото атомным взрывом... Как распирало. Даже стены были наклонены в сторону, наружу, понимаете? не внутрь, а наружу!!! Вот это меня поразило».

Пятое - тире - двенадцатое июля, когда Красная армия перешла в наступление на Северном фасе и активные действия гитлеровцев на Южном были уже бессмысленны, - эта неделя переломила ход войны. Было так тяжело - вспоминают ветераны - что временами остро хотелось смерти. Каждый из этих дней на Северном фасе овеян легендами. Каждый вписан в БОЛЬШУЮ ИСТОРИЮ - и как пример блестящей интуиции и решений стратегов, и как пример личного мужества и героизма солдат и младших офицеров. Неслучайно первые в истории Второй Мировой войны памятники появились здесь, на Северном фасе: артиллеристам и саперам. Их открыли - и полгода не прошло - с тех боев. Пушка батареи Игишева, настоящая, установленная как памятник. Редкая фотография с открытия: поздняя осень 43-го. Рядом - еще неубранная фашистская техника. Доподлинно не известно: пошли или нет в рукопашную отважные противотанкисты, когда окончились снаряды. Оставшиеся в живых батарейцы к тому времени были уже ранены и без сознания. В 1980-х в Поныри приехал наводчик Пузиков.

Зоя Бабич, сотрудник музея Курской битвы в п. Поныри (в 1970-х - 2000-ых гг.): «Там, у памятника артиллеристам, он совершенно по-хозяйски прошел вокруг пушки, оглядел ее со всех сторон... такой дедушка маленького роста... очень простой... награды у него... Посмотрел и говорит: "Колясо подмянили, а лахвет тот жа..." А почему колесо подменили? - оно было отбито во время боя, там стояли ящики из-под снарядов, он рассказывал. Прицел разбит - трудно целиться…»

Но то, что солдаты и офицеры готовы были умереть, лишь бы заманить врага в огневой мешок, - это точно. Они погибли, как и 15-ть тысяч красноармейцев, сумевших в чистом поле выдержать немецкие танковые атаки - лавину за лавиной.

Светлана Герасимова, Вести-Курск